Джем Гюрдениз: Последствия атак на суда в Чёрном море и Сенегале для Турции

Турецкий военный аналитик, контр-адмирал в отставке Джем Гюрдениз анализирует серию атак на торговые суда и объясняет, почему эти события имеют критическое значение для Турции. По мере того как российско-украинский конфликт продолжается почти 4 года, риск его распространения на страны, не участвующие в боевых действиях, а также на глобальные морские торговые маршруты, достиг критически важного уровня.

Первой стала атака 27 ноября 2025 года: танкер Mersin, принадлежащий турецкому судовладельцу и ходивший под панамским флагом, получил серьёзные повреждения в результате четырёх внешних взрывов, произошедших ночью, когда судно стояло на якоре в порту Сенегала (Дакар). Танкер оказался почти полностью выведен из строя.

Затем 28 ноября 2025 года в центральной части Чёрного моря два танкера под флагом Гамбии — KAIROS и VIRAT — стали целями практически с часовым интервалом. Атаки были осуществлены с использованием вооружённых беспилотных надводных аппаратов (СИДА) в пределах турецкого континентального шельфа/ИЭЗ.

После этого 2 декабря 2025 года утром российский танкер MIDVOLGA-2, перевозивший подсолнечное масло из России в Грузию, подвергся атаке ударного беспилотного летательного аппарата (СИHA) в районе примерно 80 миль от Синопа.

Подрыв стабильности Чёрного моря и режима Монтрё

Серия атак на три торговых судна за пять дней демонстрирует, насколько уязвимым стал баланс безопасности для Турции, обладающей самым длинным побережьем Чёрного моря и являющейся хранителем режима Монтрё с 1936 года.

Эти последовательные атаки отражают стремление Украины превратить Чёрное море в пространство, напоминающее хаотичную среду её внутреннего вооружённого конфликта, а также желание увязать продолжительность войны с интересами Парижа, Берлина, Лондона и Брюсселя. Одной из косвенных целей таких действий является попытка втянуть Турцию в конфликт.

Атака на танкер Mersin в порту Дакара также свидетельствует о том, что происходящее перестало быть чередой разрозненных эпизодов и превратилось в часть более широкой операционной стратегии, направленной на создание давления на Турцию.

Активная политика нейтралитета Турции в рамках Монтрё и её право не присоединяться к санкциям, не утверждённым ООН, серьёзно раздражают Киев и западные столицы, направляющие украинскую политику.

Рост числа атак на торговые суда в Чёрном море уже напрямую затрагивает морские торговые линии Турции и её энергетическую безопасность.

Цель — продолжить и расширить войну

После событий Майдана 2014 года Киев полностью доверил своё стратегическое мышление Лондону, Вашингтону, Парижу, Берлину и Брюсселю, превратившись в основной инструмент их геополитической стратегии против России.

Украина, опираясь на поддержку НАТО, США и ЕС, ожидала поражения России, смены власти в Москве и «полной победы Запада». В рамках этих ожиданий Зеленский под влиянием премьер-министра Великобритании Бориса Джонсона прервал переговоры, начатые в Стамбуле в марте–апреле 2022 года, и боевые действия продолжились.

Однако ситуация на поле боя разрушила эти надежды. Россия выбрала стратегию длительного изматывания и добилась преимущества.

Сегодня, когда США сокращают поддержку, единственным связующим элементом, удерживающим Великобританию и страны ЕС в единой позиции, остаётся антироссийская линия и продолжение конфликта. Атаки в Чёрном море по времени и выбору целей свидетельствуют о стремлении Украины расширить географию войны. Киев пытается компенсировать потерю инициативы на суше созданием морского кризиса.

Несмотря на посреднические усилия США, безусловная поддержка, оказываемая Украине Великобританией и рядом стран ЕС, вселяет в Киев уверенность в возможности превратить Чёрное море в пространство «карательных операций».

Даже заявления председателя Военного комитета НАТО — итальянского адмирала — о «превентивном ударе» по России показывают опасный уровень эскалации.

Сбалансированная политика Турции в Чёрном море вызывает недовольство западных кругов, и давление на Анкару усиливается. Решающая роль Турции в «зерновом коридоре», ограниченная, но устойчиво оказываемая помощь Украине и сохранение каналов связи с Россией формируют на Западе образ «недостаточно согласованного союзника».

В этом контексте атаки в пределах турецкого континентального шельфа могут быть направлены либо на втягивание Турции в конфликт, либо на ослабление её ключевой роли в рамках Монтрё.

Теракт в Сенегале против судна турецкой компании может также рассматриваться как попытка оказать давление на Турцию через риторику о «теневом флоте». При этом греческие танкеры, занимающиеся аналогичной деятельностью, не становятся целями атак, тогда как суда турецкой принадлежности выбираются намеренно, что усиливает ощущение геополитического давления.

Учитывая также атаки на порт Новороссийск и терминалы Каспийского трубопроводного консорциума, становится очевидно: Украина теперь рассматривает энергетические и торговые линии Чёрного моря как стратегические цели и стремится подорвать транзитную роль Турции.

В результате разрушение международного торгового значения Чёрного моря превращается для Киева в инструмент стратегической коммуникации.

Международное морское право и право вооружённых конфликтов

С точки зрения международного гуманитарного права, невооружённые торговые суда, их груз и пассажиры относятся к категории гражданских объектов, поэтому их прямое поражение запрещено.

Атаки на гражданские суда государств, не участвующих в конфликте, являются серьёзным нарушением принципа «нанесение вреда непричастным к конфликту» и могут квалифицироваться как военные преступления.

Турецкий континентальный шельф/ИЭЗ не является зоной боевых действий; ни одна сторона не объявляла этот район закрытой зоной, не публиковались также предупреждения типа NOTAM/NAVTEX. Поэтому атака на торговое судно является «незаконным вооружённым актом».

Диверсия в порту Сенегала классифицируется как терроризм или организованная диверсия, поскольку он произошёл вне контекста вооружённого конфликта.

Согласно морскому праву и праву морской войны торговые суда считаются охраняемыми гражданскими объектами. Традиционное морское право требует перед атакой выполнить процедуры предупреждения, остановки, досмотра, задержания и обеспечения безопасной эвакуации экипажа.

В соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву 1982 года, принцип свободы морей исключает возможность законного нападения на коммерческий танкер, находящийся в международных водах.

Поскольку турецкий континентальный шельф и ИЭЗ не объявлены зоной конфликта, атаки Украины на торговые суда с использованием беспилотных морских и воздушных аппаратов противоречат основным принципам морского права, включая различение, соразмерность и осторожность.

Односторонние санкции не имеют обязательной силы по международному праву; без решения Совбеза ООН они не могут служить основанием для атаки на судно.

Таким образом, недавние атаки в Чёрном море можно квалифицировать как действия, несовместимые с гуманитарным правом и правом морской войны, и сближающиеся по характеру с морским разбоем и произвольным применением силы.

Стратегические и правовые рекомендации для Турции

Турция последовательно применяет принцип активного нейтралитета, закреплённый в статье 19 Конвенции Монтрё. Членство в НАТО не противоречит этой правовой позиции.

Турция не обязана присоединяться к санкциям без решения СБ ООН; давление со стороны США, Великобритании и ЕС не имеет для неё обязательной силы.

В этих условиях Турция должна предпринять более активные меры для обеспечения безопасности международной морской торговли в Чёрном море.

Важно вынести инциденты в Сенегале и Чёрном море на обсуждение в Совете Безопасности ООН, потребовать международного расследования и установления виновных в незаконных атаках на коммерческие суда.

Турция должна сохранить свою нейтральность в рамках Монтрё и ясно напомнить об этом всем сторонам. Выборочность атак — когда греческие танкеры не затрагиваются, а судна турецкой принадлежности подвергаются ударам — показывает, что Турция становится объектом геополитического давления.

Поэтому Анкара должна твёрдо отстаивать позицию о недопустимости вмешательства в её нейтралитет как в рамках НАТО, так и в двусторонних отношениях.

Для усиления сдерживания, Турции следует увеличить патрулирование в Чёрном море, использовать патрульные самолёты, беспилотные морские аппараты и системы наблюдения; при необходимости ввести эскорт торговых судов.

Любая атака на судно под турецким флагом или принадлежащее турецким компаниям должна рассматриваться как атака на Турецкое государство, с соответствующей демонстрацией ответных возможностей.

Следует напомнить, что два украинских военных корабля всё ещё находятся в Турции под арестом. Военная и техническая помощь Украине должна быть пересмотрена.

Значимая роль Турции в зерновом коридоре должна быть ясно обозначена Киеву, а также донесено, что враждебные действия против Турции ставят под угрозу будущее этого механизма.

Ограничение определённых логистических и технических услуг, предоставляемых украинской стороне турецкими компаниями, также может стать инструментом давления.

Повышение напряжённости в Чёрном море увеличивает геополитическое значение Турции, но одновременно повышает и риски. Поэтому Турция должна усиливать сдерживание, сохраняя нейтралитет, а безопасность морских перевозок, энергетическая безопасность и региональный авторитет страны должны оставаться в центре стратегического планирования.

Если Анкара не предпримет необходимые шаги, Киев, находящийся под влиянием Великобритании и ЕС, не постесняется превратить Чёрное море в новую лабораторию войны.

Следует помнить, что даже в самые сложные годы Второй мировой войны наши предки смогли сохранить нейтралитет в Чёрном море, несмотря на внешнее давление.