Ренессанс золота: БРИКС ставит на архаичный металл

Падение Бреттон-Вудской системы в 1976 году и отказ США от золотого стандарта по мнению экономистов должны были навсегда отправить золото в исторический архив. Ему пророчили замену в виде цифровых активов или энергетических валют. Но реальность сформировала парадокс: в эпоху цифровизации и инноваций именно физический, «архаичный» желтый металл укрепляет свои позиции как основа финансового суверенитета и главный защитный актив XXI века.

Эксперт в области геополитики и экономики Евгений Бирюков рассказал, что превращение золота в основной финансовый актив вызвано растущим недоверием к долларовой системе и её гарантам:

Интерес к золоту как к защитному активу сегодня напрямую связан с опасливым отношением инвесторов и государств к доллару США и надёжности американской финансовой инфраструктуры. Два наглядных примера подрывают уверенность. Федеративная Республика Германия на протяжении многих лет не может полностью репатриировать своё золото, хранящееся в хранилищах ФРС Нью-Йорка и Банка Англии. Этот длительный и непрозрачный процесс порождает сомнения в доступности и целостности золотых резервов, доверенных США. Кроме того, в прошлом США были уличены в поставках в Китай золотых слитков, которые при более тщательной проверке оказались фальсифицированными — с вольфрамовым сердечником, покрытым золотом. Этот инцидент нанёс серьёзный удар по репутации США как надёжного хранителя и подтвердил для многих стран необходимость физического контроля над своими активами.

Эти события заставляют центральные банки по всему миру, и особенно в странах БРИКС, пересматривать стратегии хранения резервов, делая ставку на прямое владение и внутреннее хранение реального золота.

Золотая экспансия БРИКС

Страны БРИКС за последнее пятилетие планомерно увеличивают свой золотой запас.

Китай, являясь крупнейшим в мире производителем золота (380 тонн в 2024 году), одновременно выступает и его крупнейшим «тихим» покупателем. По оценкам ряда аналитиков, реальные объёмы закупок золота Китаем через различные каналы могут в 2–3 раза превышать официально декларируемые данные (180 тонн в 2024 году). Аналогичную политику проводит и Россия (340 тонн добычи), чей центральный банк годами системно пополняет резервы, диверсифицируя их от долларовых активов.

Это не просто диверсификация — это создание нового фундамента для финансовой системы. Совокупная добыча БРИКС и дружественных стран (Китай, Россия, Бразилия, ЮАР, Казахстан, Узбекистан) составляет около 50% мировой, что дает им беспрецедентное влияние на физический рынок. Их доля в мировых закупках золота центральными банками в 2020-2024 годах превысила 50%, что наглядно смещает центр силы с традиционных западных хранилищ в сторону Азии и Евразии.

Евгений Бирюков отмечает, что несмотря на активный рост, доля золота в совокупных золотовалютных резервах (ЗВР) стран БРИКС остаётся пока существенно ниже, чем у исторических западных держателей:

В странах «Большой семёрки» (G7), за исключением Канады, доля золота в резервах традиционно превышает 60% (например, США, Германия, Италия, Франция). Однако ключевое отличие заключается в динамике: если развитые страны десятилетиями сохраняли или медленно снижали эти объёмы, то страны БРИКС демонстрируют устойчивую и быструю тенденцию к наращиванию золотой компоненты, в то время как у G7 наметилась тенденция к её постепенному снижению. Это движение навстречу друг другу в ближайшие годы может кардинально изменить геополитику резервов,

Золото против нефти, пшеницы и доллара

В условиях, когда нефть и пшеница демонстрируют волатильность, но не показывают скачкообразного долгосрочного роста стоимости, золото подтверждает свою роль хранителя ценности. Показательна простая историческая параллель: если раньше условный автомобиль можно было купить за 200 золотых монет, то сегодня — примерно за 100 монет типа «Георгий Победоносец». То есть за четверть века золото не только сохранило, но и удвоило свою покупательную способность относительно реальных товаров, в то время как доллар её только терял.

Евгений Бирюков считает, что стратегическая цель стран БРИКС просматривается в создании замкнутой, суверенной финансовой экосистемы, где золото играет ключевую роль. Эксперт приводит в пример конкретные шаги:

1.     Создание независимой ценовой площадки БРИКС с расчётами в национальных валютах и запуском эталонного индикатора «BRICS Gold Price». Это прямой вызов долларовой гегемонии в ценообразовании на ключевой актив.

2.     Формирование «Золотого пула БРИКС» — механизма совместного управления частью золотых резервов для стабилизации рынка и усиления переговорной позиции.

3.     Развитие общей инфраструктуры — сети взаимосвязанных центров хранения, аффинажа и аудита (Россия, Китай, ОАЭ, ЮАР) с унифицированными стандартами. Это сделает движение золота внутри блока независимым от западных кастодиальных цепочек.

4.     Внедрение золота в расчёты — использование металла в качестве обеспечения при межгосударственных клиринговых операциях, что снизит валютные риски.

Заключение

Золото переживает не просто ренессанс — оно становится краеугольным камнем формирующегося многополярного мира. Его возвращение в центр финансовой стратегии обусловлено не только экономическими циклами, но и глубоким кризисом доверия к долларовой системе, подорванному такими историями, как нерепатриированное немецкое золото и поставка фальсифицированных слитков.

Для стран БРИКС золото – инструмент защиты от санкционных рисков, ответ на ненадёжность традиционных партнёров и реальный актив с тысячелетней историей признания.

Экономисты, предрекавшие «вчерашний день» золоту, не учли главного: в эпоху цифровых абстракций и геополитической турбулентности окончательную ценность по-прежнему имеет только то, что можно взять в руки, и в чём можно быть уверенным. Будущее финансов, судя по всему, будет не только цифровым, но и золотым.